Федерация представляет собой одну из форм государственного устройства. Форма государственного устройства – «…это территориальная организация государственной власти, соотношение государства как целого с его частями. Различаются две основные формы государственного устройства: унитарное государство и федеративное государство» . Унитарное государство представляет собой государство с централизованной систему государственной власти, в нем не существует разделения предметов ведения и полномочий между центральными органами и органами составных частей государства (административно-территориальных единиц), составные части не обладают самостоятельностью в решении каких-либо государственно-правовых вопросов. Федеративное государство - форма государственного устройства, при которой составные части государства (субъекты Федерации) обладают самостоятельностью и полномочиями в рамках разграничения предметов ведения между Федерацией и ее субъектами. Федерация может быть образована на основе договора между несколькими государствами (договорно-правовая федерация) либо путем провозглашения государства федеративным (конституционно-правовая федерация).
Конституция РФ в ст. 5 закрепляет в числе основ конституционного строя «..основные принципы федеративного устройства Российской Федерации:
1) Российская Федерация - конституционно-правовая, то есть провозглашенная федерация, ее субъектами являются республики, края, области, города федерального значения, автономная область и автономные округа;
2) субъекты Российской Федерации равноправны ». Конституция РФ в ч. 1 ст. 5 провозглашает равноправие субъектов Федерации, однако оно является лишь формальным. Уже в ч. 2 ст. 5 республики называются государствами и им предоставляется привилегия иметь конституции в отличие от других субъектов, которые могут принимать уставы. В дополнение к объявленному равенству ч. 4 ст. 5 Конституции РФ устанавливает, что во взаимоотношениях с федеральными органами государственной власти все субъекты Российской Федерации между собой равноправны. Равноправие в отношениях с федеральными органами означает равенство возможностей получения полномочий в сфере разграничения предметов ведения и полномочий между Федерацией и ее субъектами. Формальность равноправия субъектов Федерации заключается в том, что реально разделение полномочий происходит на основе не только Конституции РФ (ст. 71-73), не только многостороннего Федеративного договора, участниками которого являются почти все субъекты Российской Федерации, но и двусторонних договоров между субъектом и Федерацией, которые могут предусматривать различный объем полномочий для различных субъектов Федерации;
3) государственная целостность – «…принцип федеративного устройства, при котором субъекты Федерации не обладают правом выхода из состава Федерации ». Вопросы своей территории Российская Федерация может решать только сама. Выражением государственной целостности являются единое правовое и экономическое пространство, единое гражданство;
4) единство системы государственной власти. Этот принцип означает, что система государственной власти в Российской Федерации строится в соответствии с общими принципами ее организации на всех территориальных уровнях: федеральном и региональном. Из данного принципа также вытекает необходимость проведения общей государственной политики всеми субъектами государственной власти;
5) разграничение предметов ведения и полномичий между органами государственной власти Российской Федерации к органами государственной власти субъектов Федерации. Данное положение является механизмом реализаций федеративного устройства государства, в нем заключается сущность этой формы государственного устройства. Конституция выделяет и перечисляет предметы исключительного ведения Российской Федерации (ст. 71), а также предметы совместного ведения Российской Федерации и ее субъектов (ст. 72). В рамках не указанных в Конституции РФ предметов ведения субъекты Федерации обладают всей полнотой государственной власти (ст. 73 Конституции РФ);
6) равноправие и самоопределение народов как принцип также положен в основание федеративного устройства. Принцип равноправия и самоопределения народов как принцип федерализма относится к народам (населению) субъектов Российской Федерации, их праву осуществлять государственную власть на соответствующей территории. Данный принцип не означает права выхода субъектов из Российской Федерации.
Роль и значение федерализма определяется прежде всего тем, «…что эта форма политико-территориального устройства страны позволяет, с одной стороны, обеспечить ее единство и целостность, а с другой — удовлетворить потребности ее внутренних территориальных единиц в создании собственных государств или государственных образований ». Немало исследователей видели ценность федерализма в его способности сочетать преимущества больших государств с преимуществами малых стран. Так, еще в первой половине XIX в. известный французский политолог и социолог Алексис Токвиль в своем главном труде «О демократии в Америке» писал, что хотя большие государства имеют свои особые преимущества, однако «ничто так не противно благосостоянию и свободе людей, как большие державы»; поэтому, чтобы «соединить вместе различные выгоды, происходящие от большой и от малой величины наций, и была создана федеративная система».
Конкретные причины, факторы, цели и задачи создания федерации в той или иной стране, как уже отмечалось, могут быть самыми разнообразными — историческими, природно-географическими, политическими, этносоциальными, конфессиональными и др. Но, суммируя конкретно-исторический опыт образования и развития федеративных государств мира, можно сделать и ряд обобщающих выводов. В крупных по размерам территории государствах (Россия, США, Канада, Бразилия, Индия, Австралия, Аргентина и др.) федерализм выполняет прежде всего функцию деконцентрации и децентрализации государственной власти в вертикальном отношении. Разделение государственной власти по вертикали и предоставление достаточно высокой автономии составным частям государства являются важной предпосылкой практического осуществления демократии, ибо при прочих равных условиях это серьезно приближает органы такой власти к массам, существенно расширяет возможности их активного участия в этой власти, защиты и реализации прав и свобод личности В принципе федерализм позволяет гораздо лучше учитывать особенности и проблемы регионов, чем при централизации власти унитарного государства. Сохранение регионального многообразия — традиционная задача и функция федерализма.
В литературе в этой связи имеет хождение и крайнее суждение, что «федерализм — это демократическое государственное устройство», с которым, на наш взгляд, нельзя безоговорочно согласиться . Оно отнюдь не равнозначно приведенным выше утверждениям о важной роли федерализма в осуществлении демократии. Если бы речь шла о том, что подлинный и последовательный федерализм возможен лишь на базе демократического общества и государства, то это не вызывало бы возражений. Но приведенное утверждение толкает к ошибочному выводу, будто всякое государство, избравшее федеративную форму, обязательно является демократическим. Между тем и мировой и наш (советский) исторический опыт убедительно опровергает такое жесткое, безоговорочное общее суждение. Он говорит о том, что федерация, как и другие государственные формы, может иметь место в различных условиях и служить целям и задачам различных по своему социально-политическому типу государств.
В государствах с полиэтничным населением, компактно проживающим на исторически сложившейся территории, федерализм способен сыграть важную роль в решении национального вопроса. Само собой разумеется, что «…сам по себе федерализм не способен решить этот вопрос, поскольку это зависит и от многих других факторов, могущих иметь и более важное значение (например, от демократического характера государства и соблюдения в нем прав человека)». Но нельзя и недооценивать роль и значение в этом и федерации как одной из государственно-правовых форм решения национального вопроса. На определенном этапе своего исторического развития у многих этносов возникает потребность в известном государственном обособлении, позволяющем ускорить их внутреннюю консолидацию, лучше обеспечить сохранение самобытности каждого этноса, его языка, культуры, традиций, обычаев и т.д. Федерация позволяет удовлетворить эту историческую потребность и в то же время сохранить единство и территориальную целостность многонационального государства. Конечно, создание внутри одного государства (федерации) государственных составных частей неизбежно усложняет его структуру, создает дополнительные проблемы и может вызвать опасность этнократического сепаратизма. Но эти дополнительные трудности и издержки как бы перекрываются тем огромным положительным эффектом, который может быть получен от использования принципа федерализма в гармонизации межэтнических отношений в стране.
Сегодня нередко можно встретить однобокое, необъективное тенденциозное толкование мирового опыта федерализма и основанные на этом весьма сомнительные и просто ошибочные обобщающие заключения относительно роли и значения национально-территориального федерализма . Распад ряда многонациональных федераций, построенных по этнотерриториальному принципу, привел к навязыванию мысли о том, что главным виновником такого результата явился национально-государственный федерализм. В связи с этим некоторые ученые и политики предлагают вообще отказаться от национально-территориального федерализма, использовать только территориальный федерализм или даже лишь унитаризм при ликвидации любых национально-территориальных государственных образований и применении исключительно национально-культурной автономии.
Эта крайняя позиция в какой-то мере повлияла и на учебную литературу по конституционному праву. Так, в одном из учебников говорится, что «в истории более прочными федерациями оказались федерации территорий, а не федерации национальных территориальных общностей». В другом учебнике утверждается: «Опыт других стран также свидетельствует, что так называемая национальная государственность — очень ненадежный фактор федерирования: владычество этнократии (этнической клановой верхушки) в субъектах федерации способствует скорее подрыву, чем укреплению государственного единства в федеративном союзе». И далее авторы солидаризируются с мнением А.Н. Яковлева, что «национальные же государства, вновь образуемые на пространстве, где исторически сложилась многонациональность, — это скорее дестабилизирующая привилегия».
С такой общей позицией в принципе нельзя согласиться. Спору нет, этнократические элиты союзных республик в своих сепаратистских интересах использовали формы национально-территориальной государственности и, несомненно, несут свою долю вины за развал указанных федераций. Но нельзя не видеть и то, что главную ответственность за это несет не та или иная государственная форма сама по себе, а антидемократическая, тоталитарная природа и сущность этих государств, сводившие на нет на практике федерализм, превращавшие его в квазифедерализм, субъекты которого не обладали даже реальной автономией в условиях сверхцентрализации. Разве не ясно, что именно порожденный этим режимом системный кризис федеральной власти, как и допущенные ею ошибки и преступления в области национальной политики, позволили этнократической элите в республиках получить поддержку значительных масс населения, усилить сепаратистские тенденции и привести дело к развалу СССР.
Односторонность и необъективность в оценке роли и значения национально-территориального федерализма находит свое выражение и в том, что недооценивается место и роль такого федерализма в современном мировом развитии. Нельзя не учитывать, что сегодня среди всех федераций мира почти половина в той или иной мере и форме учитывают в своем построении и функционировании этнотерриториальный фактор (Россия, Индия, Югославия, Бельгия, Канада, Швейцария, Эфиопия, сербо-хорватско-мусульманская федерация в Боснии и Герцеговине, Пакистан, Малайзия, Нигерия). Распад за последнее десятилетие трех многонациональных федераций (СССР, Югославии, Чехо-Словакии) сопровождался появлением за тот же период четырех новых федераций, построенных по национально-территориальному принципу или с учетом его (новой Югославии, Бельгии, Эфиопии и сербо-хорватско-мусульманской федерации в Боснии и Герцеговине). На путь фактической федерализации встали и те многонациональные унитарные государства (например, Испания), которые на основе регионализма создали национально-территориальные государственные автономии.
Обычно сопоставляют территориальные федерации, в которых либо практически нет инонационального населения, либо оно не составляет сколько-нибудь значительной и компактно проживающей части населения, и этнотерриториальные федерации, субъекты которых полностью или частично представляют национально-территориальные образования. Но такое сравнение представляется недостаточно корректным и объективным, ибо роль и судьба федерализма здесь определяются не при прочих равных условиях: в одном случае — в условиях моноэтничного в своей основе состава населения страны, а в другом — в условиях полиэтничного. И тут нет нужды доказывать, что в первом случае опасность, угроза распада страны обычно всегда значительно меньше, чем во втором. Более объективной и правильной была бы оценка роли и значения федерализма на основе сопоставления положения в одной и той же стране до и после ее перехода от унитаризма к федерализму или от территориального федерализма к этнотерриториальному. И тогда становится достаточно очевидным, что такой переход может играть и большую положительную роль, служить общественному прогрессу. Так, переход к федерализму в России во многом предотвратил распад огромного многонационального государства и привел к созданию СССР. Переход Индии от унитаризма к территориальному федерализму, а затем к частичному национально-территориальному федерализму позволил существенно смягчить межнациональные противоречия и конфликты и укрепить территориальное единство страны. Недавний переход Бельгии от унитаризма к этнотерриториальному федерализму во многом снял былую остроту национально-языковой проблемы и межнациональную напряженность и в то же время уберег страну от развала.
Конечно, было бы другой неправомерной и даже вредной крайностью абсолютизировать роль этнического фактора в государственном строительстве и поднимать на щит лозунг «один этнос — одно самостоятельное государство». Помимо всего прочего, этот лозунг практически неосуществим, утопичен, поскольку многие сотни этносов крайне малочисленны и уже поэтому практически не могут создать собственные государства, не говоря уже об уровне их развития, межэтнической консолидации и интеграции и т.д. Многие народы вполне успешно проживают и развиваются в составе многонациональных демократических стран (как федеративных, так и унитарных), имея ту или иную форму национально-территориальной автономии или пользуясь национально-культурной автономией. Но нельзя и принижать роль и значение национально-государственных форм в современном развитии, изображая дело так, будто всегда и везде образование новых национальных государств, новых национально-государственных образований внутри отдельных стран и экстерриториальных федераций противоречит интересам общественного прогресса и является дисфункциональным в процессе борьбы за укрепление единства страны.
Многонациональный состав и большая протяженность территории российского государства определили выбор федеративной формы государственного устройства. Это означает, что «…Россия - сложное государство, состоящее из государств и государственных образований, обладающих относительной политической самостоятельностью в рамках, установленных Конституцией и законодательством России, Федеративным договором от 31 марта 1992 г., иными договорами и соглашениями» .
Наблюдая процесс развития федерализма во многих странах и сравнивая этот процесс с эволюционным изменением федерализма в России, можно выделить три этапа, характеризующие существенные изменения общественного и государственного строя.
Так, на первом этапе (примерно 1991 - 1993 гг.) складывались политические и идеологические предпосылки федерализма. К этому времени относится переворот в общественной идеологии, направленный на максимальный учет национальных интересов российского общества в целом и составляющих его народов, создание условий для их свободного национально-культурного развития, языка, традиций, религий и т.д. Проявление данного этапа состояло в перераспределении предметов ведения и полномочий между центром и субъектами Федерации.
На втором этапе, начавшемся с принятия Конституции Российской Федерации 1993 года, сформирована новая страница в отечественной государственности, которая характеризуется совершенно иными вертикальными и горизонтальными связями. Реализованы особо статусные (Республика Татарстан) и просто договорные (Республика Башкортостан) отношения между государствами и народами.
И наконец, третий этап (начиная с 1997 года) характеризуется поиском новых, отвечающих времени путей укрепления федеративного устройства. Основная цель этого периода - создание стройной и результативной модели, рассчитанной на стабильное функционирование.
В Конституции Российской Федерации в системе распределения полномочий между центром и субъектами Федерации все более вырисовываются тенденции субсидиарных взаимоотношений. В рамках Федерации одновременно идут два взаимосвязанных процесса. С одной стороны, расширяется самостоятельность субъектов, растет их экономический потенциал и, соответственно, децентрализуются функции управления. С другой - появляются новые общие интересы, совместные программы, внешние обстоятельства, в первую очередь экономические, порождающие интегративные функции, которые тесно связаны с необходимостью сохранения исторически сложившегося государственного единства народов Российской Федерации и целостности ее территорий.
Форма государственного устройства России, строительства и функционирования ее правовой системы, согласно которому Российская Федерация как демократическое федеративное правовое государство состоит из республик, краев, областей, городов федерального значения, автономных областей, автономных округов (ст. 1, ч. 1, и ст. 5, ч. 1, Конституции РФ).
Наличие разнообразных форм национально-государственного самоопределения (республики, автономная область, автономные округа) породило тенденцию максимального учета национальных интересов российского общества в целом и составляющих его народов. Следует отметить, что принцип самоопределения народов в Российской Федерации не обязательно предполагает учреждение всякий раз государственной формы самоопределения: последнее вполне возможно как в рамках существующих автономий, так и в виде создания условий для свободного национально-культурного развития народов, их языка, традиций, религий и т.д.
Таким образом, современная форма государственного устройства России, сохраняя определенную преемственность с федеративной природой РСФСР (сочетая национально-государственный и территориальный принцип устройства), свидетельствует об уникальности российского федерализма по сравнению с классическими федерациями зарубежных стран. Эта уникальность есть отражение сложного исторического развития территориальных форм власти в России, полиэтничности ее населения, самобытности отечественной государственности и культуры. Поэтому специфика и особенности российского федерализма нуждаются не в устранении, приспособлении под известные образцы, а в научно выверенной программе развития. Речь меньше всего идет о наборе декларативных положений, ибо потребность состоит главным образом в четкой, конкретной программе действий, в механизмах и гарантиях ее осуществления, в подключении к этому процессу всех сил общества.
Принцип федерализма в России обладает своими особенностями, обусловленными той политической обстановкой 90-х годов, в которой он складывался, экономическими, социальными условиями его становления, идеологической основой и иными обстоятельствами. В результате он нашел свое отражение в Конституции РФ 1993 г. и в практике ее последующей реализации.
Принципы российского федерализма закреплены главным образом в ст. 5 Конституции РФ, а также вытекают из толкования отдельных ее положений. Исследователи по-разному называют принципы, их количество. «Однако по вопросу содержания основополагающих принципов российского федерализма они в целом придерживаются схожих точек зрения. К таким принципам относятся: принцип построения Российской Федерации на сочетании национально-территориального и территориального начал; принцип государственной целостности Российской Федерации; принцип равноправия и самоопределения народов в Российской Федерации; принцип равноправия субъектов Российской Федерации; принцип разграничения предметов ведения и полномочий» .
Современная Россия — самое обширное по территории и одно из самых больших и многонациональных по населению федеративных государств. У нее наибольшее число субъектов федерации (89), отличающихся особенно большим разнообразием. В составе населения страны русские составляют более четырех пятых, а остальную часть — десятки коренных наций и народностей, а также многочисленные национальные (этнические) группы, состоящие из представителей зарубежных этносов. По своему социальному содержанию российский федерализм олицетворяет государственное единство, объединение десятков народов как этнотерриториальных общностей вокруг русского народа, являющегося ядром и главной цементирующей силой многонационального федеративного государства. Это первая и одна из важнейших особенностей российского федерализма, находящая свое отражение как в его структуре, так и в содержании федеративных отношений.
Вторая общая и «…не менее важная особенность современного российского федерализма заключается в том, что в нем сочетаются территориальные (общетерриториальные) и национальные (национально-территориальные) начала» . Прежде, до Федеративного договора 1992 г. и Конституции РФ 1993 г., субъектами Российской Федерации считались только национальные государства (автономные республики) и национально-государственные образования (автономные области и автономные округа). Ныне субъектами РФ являются и такие политико-территориальные единицы, которые представляют собой области (края, города федерального значения) с преимущественно русским населением. Это особенно важно в связи с тем, что русский народ не имеет внутри РФ своей особой, отдельной республики.
Третья общая особенность современного российского федерализма состоит в том, что «…это — сравнительно молодой федерализм, находящийся еще в процессе становления в неразрывной связи с дальнейшей демократизацией страны ». Хотя формально российский федерализм берет свое начало с первых месяцев после октября 1917 г., его реальное становление и развитие приходятся лишь на последнее десятилетие. Утверждавшиеся все больше во второй половине 20-х — начале 30-х гг. командно-административные методы управления, сверхцентрализация и тоталитарный режим постепенно свели на нет даже те ограниченные элементы реального федерализма, которые успели зародиться в первый послеоктябрьский период. Тоталитаризм оказался абсолютно несовместимым с подлинным федерализмом и свел его к квазифедерализму, к фактическому унитаризму, прикрываемому декларативными конституционными нормами и лозунгами о федерализме, суверенитете союзных республик и праве их свободного выхода из СССР, самоуправленческих правах автономий, праве народов на самоопределение и свободном их развитии. Длительное развитие российского «федерализма» в условиях тоталитаризма и сегодня накладывает свой негативный отпечаток на процесс становления демократического федерализма в современной России. По существу, этот процесс берет свое начало лишь с Декларации о суверенитете РФ (1990) и особенно с Федеративного договора (1992) и Конституции РФ 1993 г. Несмотря на многое сделанное с тех пор, еще несравнимо большее предстоит сделать, включая принятие конституционных и иных федеральных законов по вопросам федерализма. Еще больше необходимо сделать в области практической реализации устоев и норм подлинного федерализма в различных сферах государственной и общественной жизни.
Четвертая важная общая особенность современного российского федерализма связана с тем, что исторически РСФСР возникла и длительное время развивалась как не договорная, а конституционная федерация на базе автономии, что само по себе серьезно суживало (даже формально) самостоятельность субъектов федерации по сравнению, например, с субъектами союзного государства — СССР, усиливало проявление суперцентралистских тенденций и сближало такой федерализм с унитаризмом. Без учета этого фактора трудно понять многое из того, что происходит сегодня в России с процессом становления подлинного федерализма. «…Лишь после Федеративного договора РФ стала превращаться, на наш взгляд, из конституционной в конституционно-договорную федерацию, что нашло, в частности, свое дальнейшее проявление в заключении за последние пять лет около полусотни договоров о конкретном разграничении предметов ведения и полномочий между органами РФ и органами ее субъектов ».
Пятая общая особенность. Современный российский федерализм, необходимость его сохранения и дельнейшего развития опирается прежде всего на учет трех объективных моментов: огромных размеров территории страны; многонациональности структуры и состава ее населения; большого разнообразия условий и возможностей развития различных регионов. В этих объективных параметрах федерализм выступает у нас не просто как одна из возможных форм политико-территориальной организации государства, а как оптимальная и даже как единственно возможная в данных конкретных условиях демократическая форма такой организации. Подлинный федерализм в таких условиях является действенным способом практической реализации демократии в данном вопросе.
«…Принципиальные основы российского федерализма закрепляются уже в первой главе Конституции РФ, посвященной основам конституционного строя ». Статья 1 содержит указание на то, что Россия — это демократическое федеративное правовое государство с республиканской формой правления; ст. 3 признает РФ суверенным государством, а многонациональный народ России носителем суверенитета и единственным источником власти в РФ; ст. 4 указывает, что суверенитет РФ распространяется на всю ее территорию, целостность и неприкосновенность которой обеспечивает РФ и что Конституция РФ и федеральные законы имеют верховенство на всей территории РФ; ст. 5 определяет общую структуру субъектов РФ и их равноправие, а также такие основы федеративного устройства РФ, как ее государственная целостность, единство системы государственной власти, разграничение предметов ведения и полномочий между органами государственной власти РФ и органами государственной власти субъектов РФ, равноправие и самоопределение народов РФ; ст. 6 закрепляет принцип единого и равного гражданства, действующего на всей территории РФ; ст. 8 гарантирует единство экономического пространства и свободное перемещение товаров, услуг и финансовых средств; ст. 11 содержит положения об осуществлении государственной власти как на федеральном уровне, так и на уровне субъектов РФ и соответствующих органов, а также об осуществлении разграничения предметов ведения и полномочий между органами государственной власти РФ и органами государственной власти субъектов РФ Конституцией РФ, Федеративным и иными договорами о разграничении предметов ведения и полномочий; ст. 15 устанавливает высшую юридическую силу, прямое действие и применение Конституции РФ на всей территории РФ и недопустимость противоречия принимаемых в РФ законов и иных правовых актов Конституции РФ.
Более подробно конституционно-правовой статус РФ и ее субъектов определяется в гл. 3 Конституции «Федеративное устройство» и рядом положений из других ее глав, а также соответствующими конституционными и иными федеральными законами, принятие которых предусмотрено Конституцией РФ (например, законы о порядке образования и принятия в состав РФ новых субъектов, об общих принципах организации органов субъектов РФ, о порядке изменения статуса субъекта РФ и др.) К сожалению, эти важные законы до сих пор так и не приняты за более чем шестилетний срок.
«…Единство РФ находит свое выражение, помимо сказанного, и в том, что: территория РФ включает в себя территории ее субъектов (ст. 67) ». РФ имеет общие для всей федерации органы государственной власти — Президента, парламент, Правительство, суды (ст. 11); федеральные органы исполнительной власти и соответствующие органы субъектов РФ образуют единую систему в пределах осуществления их совместной компетенции (ст. 77); единой является вся судебная и прокурорская системы страны (ст. 118 и 128); РФ имеет единую денежную и кредитную систему, единый государственный бюджет, единые вооруженные силы (ст. 71) и др. Федеральное единство страны и конституционно-правовой статус РФ получили более конкретное и полное закрепление в конституционном распределении предметов ведения и полномочий между РФ и ее субъектами.
Перечень предметов ведения и полномочий РФ и их подразделение на исключительные и совместные свидетельствует о «…стремлении достичь необходимого баланса тенденций к централизации и децентрализации, динамичное противоречивое единство которых составляет главную проблему любого федеративного государства ». Достижение оптимального для данных условий соотношения между ними является важнейшим условием и предпосылкой успешной организации, функционирования и развития каждой федерации, в то время как перекосы, перегибы в ту или иную сторону неизбежно ведут к крайне негативным последствиям: либо к чрезмерной централизации, подавляющей автономность, активность и инициативу субъектов федерации и ведущей к фактической унитаризации, либо к безбрежной децентрализации, нарушающей государственное единство федерации, вызывающей рост сепаратизма, а в конечном счете — развал федерации или превращение ее в слабую и рыхлую конфедерацию.
Похожие рефераты:
|
Дипломные работы 
